Почему «Маленькая Мэри»?

В 1996 году анонимная женщина в Риме, которую называли «Маленькой Мэри» (Небольшой Maria) начал получать высказывания, известные как «Капли Света» (Гочче ди Люче), из которых известные итальянские издатели Эдизиони Сеньо выпустил 10 томов в виде книги, последний из которых датирован 2017 годом, хотя сообщения продолжаются. О получательнице дается только информация о том, что она простая домохозяйка и мать, живущая в нищете и скрытности. Речи, приписываемые Иисусу, в основном представляют собой катехизации массовых чтений в течение дня, но иногда затрагивают внешние события. Для тех, кто знаком с католической мистической литературой современной эпохи, тон и высокоструктурированное, насыщенное Библией содержание напоминают длинные педагогические беседы Господа, которые можно найти в трудах Луизы Пиккарреты, Марии Валторты или дона Оттавио Микелини.

___________________________

Введение в капли света (Гочче ди Люче), написанное «Маленькой Марией» по заказу ее духовного наставника – в переводе с итальянского. 

Приветствую Мэри!

28 мая 2020

Пишу это письмо из послушания своему духовному отцу, который много раз просил меня объяснить историю «Капель света» (Гочче ди Люче), то есть как все началось.

Какова история «Капель света»? Первый вопрос, который мне нужно задать и который я задал себе: «Почему я, Господь? Как это духовное явление пришло в мое сердце?»

В свое время я смог описать это, как это возможно для меня и как присутствует помощь Божия.

Это началось так. За много лет до этого, после, можно сказать, нового обретения веры, после периода отдаления в моей ранней юности, а затем более глубокой встречи с личностью Иисуса, со мной происходило то, что в молитве перед святыми образами , в церквях, у гробов святых или когда молитва была напряженной, интимной, особенно при размышлении о тайнах Страстей Господних, чужая речь входила в мое сердце. Это также был ответ на мои вопросы, и я понял, что это должно было исходить от чего-то из сферы духа.

Однако я старался не придавать этому явлению значения и оставлять его в стороне, не придавая ему никакого значения. По прошествии этого момента я попытался забыть и подумал, что это самовнушение. Однако позже, поскольку это продолжалось, я начал думать об этом и пошел просить у священника просветления. Но после изложения проблемы мне сказали, что я болен и что мне следует обратиться к специалисту в этой области, который сказал мне, что меня преследует дьявол и поэтому мне необходимы благословения и экзорцизмы.

И я последовал советам разных священников, но никакого зла не вышло – ни из моей психики, ни от лукавого, и я снова сказал себе: «Господи, чего Ты хочешь от меня? Если все это не от Тебя, забери это у меня». Просветленный, кажется, я тогда начал беседовать, разговаривать с Иисусом в Евхаристии, и сказал: «Здесь, в Евхаристии, есть только Бог, и поэтому нет никакого обмана». И, принимая Его, я говорил: «Господи, я ничего не слышу. Дай мне услышать, ответь мне, дай мне понять».

И вот, почти даже не осознавая этого, я очень естественным образом приготовился слушать, оставив свое сердце в тишине, чтобы Ему было все пространство и внимание, и начал прислушиваться к коротким разговорам, подобным мыслям, которые — это слова, внушаемые сердцем, — мысль, которая говорит: она говорит, и я понимаю, мужской это голос или женский, Иисус ли это, иногда Богоматерь, или святой. Это мысль, которая выражает себя и любит.

Причастие за Причастием, беседы становились длиннее, и я стал более склонен к восприятию, как ребенок, которого сначала учат маленькими, короткими словами и который, когда его понимание растет, может затем перейти к более расширенным и полным диалогам.

Во время Святой Мессы, когда я слушаю Святое Слово, бедная маловерная женщина, обеспокоенная, говорит внутри меня: «Но что можно сказать об этом слове?» Но в конце чтения Господь уже начинает Свое учение, тем не менее всегда предоставляя мне свободу слушать Его и принимать Его (в зависимости от моего душевного состояния и от того, хочу ли я слушать проповедь священника), или нет, потому что для меня это может быть невозможно из-за событий или людей.

Этот голос никогда не отделяет меня от того, что я переживаю. Наступает Святая Месса. Он говорит, а я слушаю, участвую. Только во время освящения наступает тишина поклонения. Со мной случалось – часто, но не всегда – в зависимости от определенных периодов, что мне становилось трудно добраться до алтаря, принять Иисуса, и, видя, как другие спокойно стоят в очереди, я иногда испытываю мучения. Я борюсь, меня сбивает с ног своего рода бой, и я почти пытаюсь бежать. Финишная черта причастия кажется такой далекой; Я стараюсь, насколько это возможно, скрыть свое неудобство, краснея и потея, как человек, совершивший великую победу, и предлагаю свое унижение Господу. Приехав, приняв Его, я радостно говорю Ему: «На этот раз мы сделали это снова». Или, поскольку расстояние для меня такое тяжелое, даже если оно составляет всего несколько метров, я говорю Ему издалека: «Помоги мне, пусть никто не заметит». Вот почему я гораздо больше люблю камерные будничные мессы, чем большие торжества среди толпы.

Сколько раз я говорил себе: «Нет, не сегодня, я останусь сидеть, чтобы мне не пришлось сталкиваться с таким большим дискомфортом и борьбой», но затем кто-то сильный толкает меня, я чувствую себя трусом по отношению к своей Любви. и я иду. Как только я причащаюсь, я предлагаю Ему свои намерения, и Он их принимает и благословляет, а потом начинает: «Маленькая Моя Мария». Это похоже на дождь, лавину, льющуюся на меня, подтверждающую беседу, уже начавшуюся ранее во время Святой Мессы, углубляющую ее, усиливающую ее.

Он вливает в меня реку, которую я не могу вместить полностью. Записанное впоследствии содержание соответствует ему: услышанные слова — это те, но не все. Я не всегда могу совершенно безошибочно распознать их в том виде, в каком они были сказаны мне, и я не смог бы удержать их в своем сердце и памяти, если бы не благодать Божия, поддержавшая меня и напомнившая о них.

Иисус в Евхаристии приспосабливается к нашим возможностям и познавательным способностям, а также к ритму литургии, хотя Его речь продолжается в сердце даже во время того, что должно быть молчанием благодарения. К сожалению, последнее сопровождается множеством отвлечений, общим ропотом, множеством человеческих слов, а также прерывающими его заявлениями священника. Чтобы удержать такое сокровище и не разбрасывать его, надо медитировать о нем внутри себя всю дорогу домой, чтобы суметь записать его вернее, и уйти из церкви, как после Мессы все — шум приветствия – заставляет вас забыть об этом, тогда как Иисус все еще в вашем сердце, уже забытый.

Бог открывает Себя в тишине, и часто бывает мучительно медитировать и оставаться закрытым в Его близости, в то время как вокруг все отвлекает и шумит, и приходится бороться, оставаясь в стороне, когда вместо этого часто приходят добрые души, чтобы беспокоить тебя постоянно, в чтобы поговорить с тобой. Как добр Господь, дающий во всем этом помощь и благодать для сохранения Своей работы, которая как раз и призвана научить тому, что, даже помимо совместной молитвы и общения, Тот, Кто есть Бог, любящий Свои творения, которыми мы все являемся, , ищет близости и общения.

Я все это писал [эти высказывания] вот уже 25 лет, еду домой после Святой Мессы на шатких автобусах, сижу на ступеньках церкви, на меня подозрительно смотрят, прячусь в ванной или бегу домой и запираюсь в своей комнате, вдали от насущных требований Семья настойчиво стучится, прося моих услуг и ужина.

Я тысячу раз говорил себе: «Но почему я, Господь? Ты прекрасно знаешь, что я не святой». Когда я читаю истории некоторых святых, я съеживаюсь и говорю: «Какая пропасть между мной и ними!» Я не лучше и не хуже других, я просто обычный человек, в котором вы не заметили бы ничего особенного, если бы посмотрели на меня. Я даже не подхожу для этого. Я ничего не изучал по таким вопросам, кроме небольшого катехизиса, который у меня был в детстве. У меня нет [особый] означает: я только пишу, компьютерами не пользуюсь и не имею; до сих пор у меня не было даже сотового телефона или чего-то, можно сказать, более технологичного. Я читал о том, что публикуется, но только так, как мне сообщил мой духовник.

Есть души более красивые, более жертвенные и обладающие большими заслугами — святые души. У меня много недостатков. Я до сих пор жалуюсь, когда дела идут не так, как мне хотелось бы.

Почему я? Я думаю, что это именно потому, что я никто. Мир меня не видит. Мне нечего предъявить, даже добродетелей и заслуг, а это значит, что только Бог может выбрать меня и возвысить. Кто мог написать такие вещи в таких количествах? Я всего лишь бедный и невежественный человек. Я была всего лишь домохозяйкой, и я думаю, что Бог хочет сказать мне и всем: «Я прихожу не к тем, кто уже свят, но я прихожу к бедным грешникам — ограниченным, хрупким, но любимым». Он приходит ко мне и к вам не потому, что мы этого заслуживаем, а потому, что мы нуждаемся, и мне среди многих, получающих другие харизмы, Он дает одну, в которой Он приходит сказать: «Этот дар Я даю вам, чтобы сказать, что я хотел бы сделать это с каждым из вас».

Я называю это [ее высказывания] дневником, который начался в 1996 году, в первые годы «Капель света», когда Господь инициировал беседу о союзе и дружбе, но который Он хочет предложить каждому. Он зовет нас на встречу, на установление отношений, ибо [Он и] нам узнать друг друга, чтобы общаться посредством взаимного участия, что означает, что мы находимся в слиянии, любящей близости.

Диалоги повторяются, как повторяется любовь, которая никогда не устает и любит говорить: «Я люблю тебя». Это значит понять, как Он, вступая в контакт один на один, хочет завоевать ваше сердце, и как только оно будет завоевано, происходит вечная свадьба. Если эта встреча не происходит первой, если не было предварительного слушания, то нет и приверженности его учению. Впоследствии дела идут от «ты»[единственное число] тебе" [множественное число], поскольку в любовных отношениях рождается [больше] детей, которые должны испытать такое же знакомство, чтобы участвовать.

И Он продолжает учить, исследуя Евангелие и обогащая его, потому что, как Он говорит, божественная мудрость безгранична, как и Его познание. То, что Иисус приходит ко мне сказать, предназначено для всех: Он говорит это и вам, и каждый человек – это «маленькая Мария». Если мы соберем столько-то капель света, мы озарим ими свою душу.

То, что мне представлено, действительно является Богом воскресшим и победоносным, но еще здесь распятым, Богом, с которым обращаются плохо и не любят так, как Ему хотелось бы, особенно Своей Церковью, и именно поэтому Он особенно обращается к священникам. , чтобы они приобрели эту близость с Господом и заново открыли для себя опыт материнства Богоматери.

Они станут не только святыми, но и генераторами душ, истинными отцами бесчисленных детей в Духе, чтобы принести новое рождение Церкви, соответствующей божественному Сердцу Иисуса и Непорочному Сердцу Марии, как Они желают.

«Капли Света» — еще один великий дар милосердия с небес, от Бога, не устающего говорить с человеком. Не тратьте его зря и не говорите просто: «О, как прекрасны эти слова», оставляя их забытыми и непрожитыми. Это Его дар, но – простите мою гордыню – в нем, объединенном и вселившемся, находится не только радость получая его ради того блага, которое оно может принести: это также написано кровью жертвы моей жизни.Я часто борюсь, потому что сначала вхожу в кризис, я становлюсь осененным и угнетенным врагом, и иногда я верю, что это - это его обман, и я терзаюсь, прося у Господа прощения за то, что позволил себе писать такие вещи. И если бы у меня не было священников, которые давали бы мне свет и подтверждение, я бы не продолжал. Что меня утешает, так это послушание, которое освобождает меня; Я делаю это как служение. Если меня попросят продолжить, я буду слушать и писать; если попросят остановиться, я остановлюсь. У меня нет другого мотива, кроме славы Божией и блага моих братьев и сестер.

Этот дар стоит непонимания и заброшенности со стороны тех, от кого ждешь привязанности и поддержки именно потому, что они твои близкие, независимо от того, исповедуют ли они одну и ту же веру или нет. Если бы вы только знали, что происходит дома, часто в связи с публикациями «Капель света». Каждый месяц, все эти годы, ценой было горькое, но любимое одиночество. Если бы я [только] был способный стоять рядом с Иисусом в таком состоянии, собирать эти капли Его пота и крови в Гефсимании, я стою очень мало, что вызывает у меня сожаление. Помогите мне составить Ему компанию.

Я всегда говорю, что у каждого из нас есть свое место на жизненном пути Иисуса. Кто в Его святом детстве, кто в работе Его юности, кто в Его проповеди, с Ним в уходе и исцелении больных, кто распят на постели. Моё маленькое место — в саду, рядом с Тем, Кто меня поддерживает, и если раньше я деморализовался, особенно при чтении некоторых повествований о житиях святых, которые изумляли меня, но и пугали таким величием и совершенством, то теперь я скажите: «Не все из нас рождены быть кораблями или круизными лайнерами. Есть также маленькие лодки». Небесный Отец тоже видит их. Я маленькая лодка, и не думаю, что могу быть чем-то другим, но даже маленькие лодки плывут и плывут по морю Божьему, и им тоже приходится противостоять ему, будь то штиль или бушуют волны, и делать тот же переезд; но все лодки, малые или большие, направляются в одну и ту же святую гавань.

Я надеюсь, что это принесет пользу вашей душе, и я обнимаю вас с большой любовью в Иисусе и Марии. Я молюсь за тебя: молись за меня.

Маленькая Мэри